Инга осмотрелась в прихожей, скинув туфли, глянула на кухню.
– Забавно. Как-то по-таллински у тебя. Даже запах...
– Самовнушение, – заверил Стас, жестом пригласил пройти на кухню. – Хотя насчет запаха ты, может, и права. У меня по всей квартире куча марципановых фигурок.
– Точно! – Инга схватила со стола марципанового котенка и жадно вдохнула его аромат. – Класс! Настоящие таллинские?
– Ага. Был в Таллине на Рождество, привез.
Лицо Инги расплылось в ностальгической улыбке.
– Однажды, когда я была совсем маленькая, у нас в гостиной стояли три марципановых зайчика. Родители строго-настрого запрещали трогать их до наступления Нового Года. Но зайчата так соблазнительно пахли! И я потихонечку расковыривала их снизу ногтем... К Новому Году такие дырищи выковыряла!
Инга еще раз шумно вдохнула марципановый запах, наконец, вернула фигурку на место.
– Как там сейчас вообще? Я шесть лет дома не была. Видел кого-нибудь из наших?
Стас сел за стол, кивнул Инге.
– Да я, собственно, жил у Сереги Федулина...
– У Федули! – Инга хлопнула в ладоши: она хорошо помнила Сергея по институту. – Он-то хоть доучился?
– Дотянул, – кивнул Стас. – Потом с финнами бизнес в Ай-Ти завел, сейчас – совладелец небольшой фирмы. Не жирует, но жизнью вполне доволен. Четырехкомнатная квартира, дача у моря, «Вольво», жена, двое детей. Прошлым летом всей семьей в Египте отдыхали.
– Молодец какой! – искренне порадовалась за него Инга.
– Да там сейчас многие стали молодцами! Таллинн вообще здорово изменился. Машин – тьма. И все западные, даже новых «Лад» не видно. Несколько небоскребов построено, весь город утыкан супер- и гипермаркетами. Площадь у «Вирушника» в центре помнишь? Там стоянка маршруток еще была.
– Ага!
– Нету: на этом месте здоровенный торговый центр отгрохали с подземным терминалом для городских автобусов.
– Во дают!
– Снаружи мне не очень, но внутри круто, ничего не скажешь.
– Раз машин много, неплохо люди живут?
– Неплохо, неплохо. Мобильники, наверное, уже у всех есть: даже дворники и старушки-пенсионерки с «трубами» ходят. Компьютеры, как я понял, у каждого второго, а то и больше. И почти все с выходом в интернет. Причем половина на «широкополоске» сидят – можно прямо в интернете смотреть телевидение...
– Класс, – произнесла Инга уже немного грустно. – А отношения с эстонцами как сейчас?
– Не вникал, честно говоря. Вроде неплохо. Серега как-то посмеялся, что те ужасы, о которых у нас по «ящику» твердят, не имеют ничего общего с действительностью. Проблемы, говорит, есть, но не принципиальные. Плохо в основном тем, кто эстонского языка не знает. Но даже такие люди зачастую хорошо устраиваются.
– А где твой отец?
Стас чуть посуровел.
– Погиб несколько лет назад.
– Погиб?
– Эффектно звучит? – Стас горько усмехнулся. – А суть – омерзительна! Пьяным под поезд угодил.
Инга прильнула к дверному косяку; на лице отразилась жалость.
– Извини...
– Какого черта?! – Стас вяло отмахнулся от Инги, заглянул в холодильник. – Чего ты извиняешься?
Инга присела на табурет между столом и холодильником, уперла ладони в сомкнутые колени и пожала плечами:
– Тебе ведь не доставило удовольствия мое нечаянное напоминание.
Стас тоже сел, провел по лицу Инги коротким взглядом. В его глазах она заметила раздражение и боль; боль от чего-то другого, не связанная с памятью об отце.
– Может, я и без твоего напоминания хоть иногда подумываю об этом. И вообще, ненавижу, когда из пустых требований приличия заверяют в том, чего на самом деле не испытывают! Знаешь, когда при знакомстве мне говорят совершенно стандартное «очень приятно», да еще и с идиотской улыбочкой, порой так и хочется сказать: «Че ты лыбишься, придурок? Может, через пять минут в рожу вцепишься!»
– И что же мешает тебе это сказать?
Стас опешил. Незаметно для себя он попал в разряд кухонных скандалистов, а Инга поймала его. Пару секунд они напряженно смотрели друг на друга, после чего, опустив глаза, Инга произнесла:
– Я думала, вся хмурь твоя напускная... Оказывается, ты по-настоящему злой.
– Добренький не спас бы тебя.
– А ты и не спас.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего, – отмахнулась Инга.
– Лады, – легко смирился Стас. – Чай будешь пить или кофе?
Инга еле заметно повела плечиком:
– Не знаю.
– Тогда чай. – Стас поставил на стол две чашки. – Для кофе время уже неподходящее – скоро баиньки. Из еды могу предложить пиццу, баночные макароны по-флотски или плов.
– Ты так рано ложишься спать? – в голосе Инги слышалось искреннее недоумение.
– Мне к восьми на работу, которую я, кстати, достаточно ценю... Ты-то чем сейчас по жизни занимаешься? Окончила политех?
– А-а! – махнула она ладошкой. – Бросила. Второй курс кое-как домучила и поняла, что нет у меня сил на эту ерунду. Все менялось, все было так зыбко... Есть буду то же, что и ты.
– Значит, плов. И что потом? – продолжал расспрашивать Стас, вываливая на сковородку содержимое пол-литровой банки.
– Суп с котом! – насупилась Инга, но не сильно. – Замуж выскочила...
– За него? – Стас давно готовился задать этот вопрос.
Хоть он и не смотрел на нее, Инга отвела взгляд в сторону.
– За него. И ведь таким замечательным парнем был!.. Казался... Красавец, умница, спортсмен, бизнесмен... А оказался сволочью! Только красавцем и был на самом деле.
Стас настаивал на продолжении.
– Пожили вместе года три, – вспоминала Инга так, словно сильно обо всем подзабыла. – Нет, почти четыре... Нормальной жизнь была всего год после свадьбы. Алексей надеялся выбиться в фехтовании, но дела не клеились. Ударился в бизнес – тоже не фонтан... Стал на мне срывать нервы. Пока с животом ходила, как-то остерегался. А как родила, да еще девочку вместо наследника, – будто с цепи сорвался!
Инга ждала, что Стас оборвет ее, отложит продолжение разговора на потом, но тот молча поставил перед ней тарелку с лоснящимся рыжим пловом. Поковыряв в ней вилкой, она снова заговорила:
– Когда тебя ненавидят за твой грех, это понятно. Пусть даже ненависть чрезмерна. Но если ты виновата только в том, что живешь рядом с неудачником... Это был сплошной кошмар! Я терпела ужасные вещи... Все ради ребенка... Время было и без того тяжелое, а для матерей-одиночек – вдвойне. Алексей не так-то мало зарабатывал, просто ему хотелось намного больше.
– Потом дочь умерла, – Инга спрятала набухшие от слез глаза под козырьком подрагивающей ладони. – Рак крови... Пару месяцев я была в прострации, но однажды плюнула Алексею в лицо и вернулась к родителям. У них с деньгами было не очень, я тоже не могла найти стоящую работу. Помаялась какое-то время, потом решила, что нужно уезжать из Таллина и начинать жизнь с чистого листа.
– Здесь были кое-какие знакомства, вот и переехала, – Инга немного расслабилась, с грустной улыбкой глянула на Стаса. – Вряд ли ты поверишь, Стасик, но из-за тебя тоже. Хотелось тебя повидать, может быть, вернуть прежнюю дружбу...
Стас одарил Ингу обжигающим взглядом, и она поняла, что слово «дружба» звучит для него чуть ли не издевательски.
– В общем, обосновалась в Питере, – торопливо продолжила Инга, пряча глаза. – Работала, как на пути в Голливуд – кладовщицей на заводе, консьержкой в заштатной гостинице, официанткой в баре. В конце концов, добралась до ресторана при театре. Сам театр – отстой чуть ли не на окраине, но ресторан у них был солидный. За счет него и жили. На меня запал один актер, стал ухаживать. Красиво, но недолго: в постель потащил через две недели. Божился, что во мне дремлет талант актрисы, обещал устроить в театральный институт. Но я бы и так ему дала: все равно никого у меня не было. Да и ни о каком актерстве я не думала. А он, оказалось, не врал: заставил подать документы в институт. И я, дура, действительно поступила.
– Почему же дура? – впервые встрял в рассказ Стас.
– Да потому что поверила в свое актерское будущее! Пять лет разрывалась между учебой и работой в ресторане, получила этот чертов диплом – а от него никакого толку! Не нужен никому мой актерский талант, – Инга сникла. – Тем более что и нет его. Я ведь институт еле закончила...
– Так и работаешь в ресторане?
– Давно уволилась, – Инга хмыкнула. – Любовник мой под сороковник совсем сбрендил: решил, что сделает актерскую карьеру через провинцию. Жена его, видите ли, не понимала... Я тоже, только помалкивала. Он развелся и уговорил меня ехать с ним в Петрозаводск; его однокашник основал на спонсорские деньги труппу, которую хотел превратить в настоящий театр. Какое-то подобие театра и впрямь получилось. Только тупик это... Одна из наших девочек просто сошла с ума, когда поняла, что у нее нет настоящего актерского будущего... Глядя на нее, бросила я своего вместе с его сумасшедшими мечтами и вернулась в Питер. Снова работаю официанткой в баре и живу на квартире у одной приятельницы. И не жду уже звонка из Голливуда...
Инга вдруг встала и направилась из кухни.
– Ты чего?
– Хочу взглянуть на обиталище одинокого злюки. Хотя, – у двери в гостиную она обернулась. – Так ли ты одинок? То, что неженат, – это ясно. Но кто-то же есть у тебя.
Стас хитро усмехнулся, закурил, обдумывая ответ.
– Гоша есть у меня!
У Инги едва ножки не подкосились. Видя ее реакцию, Стас от души развеселился и поспешил успокоить:
– Гоша – это большой рыжий прусачок, мой верный друг и товарищ.
– У тебя водятся тараканы? – ужаснулась Инга, но с заметным облегчением.
– Повторяю: таракан!
– Понятно! – рассмеялась Инга. – А могу я получить серьезный ответ?
– В каждой шутке есть доля истицы, – вздохнул Стас. – И вообще: с какой стати я должен выворачиваться перед тобой наизнанку? Надо было сплавить тебя Олегу...
– Ответ достоин приверженца высоких моральных принципов! – фыркнула Инга. – Но зачем они тебе?
– Кто?
– Высокие, моральные и принципы, – вкрадчиво перечислила Инга, поправляя прическу перед большим зеркалом и прихожей.
Стас пожал плечом:
– Вряд ли они высокие. Но они мои.
Инга включила в гостиной свет и замерла на секунду у порога, окидывая комнату немало удивленным взором. Нет, не Sony c 72-сантиметровой диагональю, не комбайн из видеомагнитофона с DVD-проигрывателем да финская «стенка» удивили ее, а неплохой порядок в обиталище одинокого друга тараканов.
«Все же есть у него кто-то!»
– Уборкой сам занимаешься? – как бы безразлично поинтересовалась Инга, с ногами устраиваясь в обширном кресле.
Стас прилег на диван, подставил под голову ладонь упертой и локоть руки; брови скользнули вверх:
– А то кто же? Правда, редко до этого руки доходят. С гостиной, слава богу, проще – стараюсь поменьше здесь находиться.
Инга присела на край кресла напротив дивана, еще раз обвела комнату внимательным взглядом.
– Видно, хорошо зарабатываешь.
– Нормально. Жить можно.
– Так ты ценный жених! – Инга кокетливо склонила голову набок; черный локон пал со лба на тонкую бровь.
Стасу стало надоедать чрезмерное (и какое-то нервное) кокетство барышни, и он раздраженно поинтересовался:
– А ты никак мужа ищешь?
Пропустив мимо ушей сарказм в его словах, Инга мечтательно поежилась:
– Всякая женщина имеет право на личное счастье!
– Не уверен, что твое связано с замужеством, – тихо произнес Стас.
Улыбка медленно смазалась с личика Инги. Она внимательно глянула на отвернувшегося Стаса, пытаясь понять, насколько серьезно он относится к своему предположению. Если да, то почему с таким раздражением?
Вспоминая ту, давнишнюю, Ингу и сравнивая ее с нынешней, Стас находил немало странных перемен. Он не знал, как к ним относиться, но чувствовал, что новая Инга не только отталкивает его. Было в ней теперь и нечто чертовски притягательное.
– А чего от тебя хотели те «кадры»?
Инга медленно повела плечами, уставилась на телевизор, словно желая запомнить его внешний вид в мельчайших подробностях.
– А? – Стас поднял глаза на хмурую гостью.
– Тебе-то что? – тихо огрызнулась она. – Неужели волнуют мои проблемы?
Стас хрипло вздохнул. Перепады в настроении Инги и подкатившая к горлу кислота изжоги подступали к порогу терпения.
– Любопытно, – он кашлянул, сглотнул, морщась, тугую слюну. – Может, зря за тебя заступился...
Увидев вдруг прямо перед собой розовощекое личико подсевшей к дивану Инги, он осекся. Теплые ладошки мягко сжали его свободную от поддержки тяжелой головы ладонь; ноздри щекотнул аромат близкого женского тела.
– Не зря, Стасик! – она ткнулась прохладным, гладким лбом и его колючую щеку. – Совсем не зря!
«Я ведь за тобой шла, а они – за мной, оказывается...» – хотела она покаяться, но вовремя передумала.
Стас обалдело замер и окончательно понял, что вновь, как и прежде, хочет ее прикосновений, ее шепота над ухом, ее ласки – всю ее!
Чутко уловив его мысли, Инга с облегчением прерывисто вздохнула и прильнула к его губам своими – мягкими, ароматными, чуть подрагивающими в ожидании предстоящего...
------------------------------------------------------------------------------------------------------
Целиком прочитать книгу можно, купив в одном из интернет-магазинов, список которых вы найдёте здесь.
Отправить комментарий